ЧАСТНЫЙ СЕКТОР

Работы, представленные в экспозиции, трогают своей чистотой и подлинностью.

Как и сама идея, объединившая художников в творческий дуэт, – рассказать о «глубинной ментальной связи с родным краем, с местами, где ты родился и вырос, и с другими уголками родной земли, в которых навсегда остаются частички души.

О личном, сокровенном, скрытом – и таком важном для жизни, творчества, ощущения и познания себя.

О «частном секторе»».

Последние два года авторы экспозиции провели вместе, создавая свой особый камерный мир, полный, несмотря на страшные реалии жизни, тонкости и красоты чувств.

Оба родом из Полтавщины, они влюблены в природу, в ее первозданную красоту, поэтому и работают преимущественно с натуральными материалами.

Андрей Опрышко хорошо известен как художник-керамист, Анна Черкас – талантливый график.

Однако в экспозиции мы видим несколько иное: здесь, кроме керамики и графики соответственно каждого из них, представлены живопись, графика и коллажи Андрея Опрышко и керамика Анны Черкас. Почему так произошло?

Конечно, куратору выставки Алексею Малых было важно показать различные аспекты дарования художников. Но главным принципом формирования экспозиции стало стремление представить работы так, чтобы они выглядели как фрагменты их личных дневников, где непосредственные эмоциональные впечатления зафиксированы в тех материалах, которые были в то время под рукой.

Свои кувшины ручной лепки Анна обжигала в печи в селе Ромодан, откуда родом Андрей, – он сохранил и отстроил там бабушкин дом. Именно там Андрей и Анна проводили тяжелые времена. И именно там, в старом лесу, Анна собирала листья ...  

Размещенные в плоскостях белых или терракотовых керамических пластов настоящие листочки деревьев, покрытые тоненькой паутиной изображений, выполненных тушью, – это сны.

Анна Черкас собирала свой гербарий в тайных, только ей известных, местах, которые волновали с детства. Собранные листья Анна расписывает отрывками сновидений – пейзажами с очертаниями гор, долин, домиков. Фигурками и лицами людей. Тенями деревьев и трав.

«Листья, собранные с разных деревьев, отличаются формой, текстурой и цветом. Природа становится носителем человеческих эмоций и переживаний в сновидениях», - рассказывает Анна.
Oна умеет слышать землю, каждый звук движения травы, цветка, дерева, наблюдает за природным циклом жизни, чувствуя сезонные изменения как временность всего живого. И видеть сны. Они неизбежны и быстротечны, как жизнь листка от сочности почки до невесомости цветного лоскутка, который грустно кружится и падает на землю, превращаясь вместе с другими яркими путешественниками в хрупкий шорох.  

Каждый рисунок, нанесенный на листок, – это сон Анны, от абстрактных узоров до зримых образов, отражающих страхи, воспоминания, предчувствия. А также надежды. Поэтому каждый ее сон обрамлен в глину – чтобы не развеяться, не распасться, не раствориться. Чтобы вместе с листьями сохранились спрятанные в снах заветные мечты.

Живописная серия-дневник Андрея Опрышко «Дорога в Карпатах» – это подсознательный, спонтанный, по мнению автора, но в конце концов – визуально убедительный и чрезвычайно эмоциональный оммаж Никифору Криницкому, «художнику над художниками», примитивисту с мировой славой родом из лемковского городка Крыницы, что в польских Бескидах.

Оригинальная работа Никифора попала в экспозицию выставки «Частный сектор» не случайно: его творчество всегда вдохновляло Андрея. Тонкая графичность, ритмичность, совершенное чувство перспективы – и, одновременно, чистое, гармоничное звучание природных цветов. Это движение, эти краски – от неба, от гор, от всего, что бросалось в глаза гениальному визионеру - железнодорожные пути, вокзалы, церкви, костелы, сельские домики и величественные городские сооружения с площадями и фонтанами возле них.

И вместе с тем - от органической, генетически заложенной потребности в воспроизведении колористики, декоративных орнаментов и архаичных форм, присущих народному искусству – керамике, особенно – кахле, резьбе по дереву, наивной сакральной живописи.  

«Несомненно, что он, наделенный способностью сверхтонкого наблюдения, как губка впитывал в себя пейзаж, формы, которые его окружали, эту его ближайшую родину» (Алиция Миронюк-Никольска). Его «частный сектор».

Несколько раз Никифора как лемка выселяли из Криницы. Но каждый раз он убегал назад, домой.  

«В Крынице Никифор оставался в своем пейзаже и окружении. А там, куда его вывезли неподалеку от моря - кажется, под Щецин или Колобжег – он не хотел жить. Кто знает, возможно, потому что не умел рисовать тамошние ландшафты» (Алиция Миронюк-Никольска). Находясь в украинских Карпатах возле границы с Румынией несколько лет подряд, Андрей Опрышко увидел нечто подобное тому, что видел Никифор: горы, небо, дороги, железнодорожные пути, придорожные кресты и часовни – кажется, за последнее столетие в пейзажах мало что изменилось.

Андрей начал вести свой живописный дневник: везде, где был, рисовал гуашью на листках бумаги. Работал быстро, экспрессивно, мгновенно схватывая и воспроизводя очертания пейзажей, фиксируя свои настроения и впечатления красками, которые будто перенеслись на бумагу с его керамики: терракотовый, серый, черный, тусклый желтый, немного изумрудного и синего.

Изображения выглядят окутанными туманами, из полупрозрачной дымки мглы выступают очертания деревьев, сооружений. И дорог. Дорог в Карпатах.

Их бесконечность завораживала. Возможно, именно тогда, изображая их в перспективе, Андрей понял, что смотрит на локальные пейзажи взглядом Никифора. И его же глазами любуется изменчивостью неба – розового на рассвете, оранжевого на закате, пепельного в сумерках...

Рисунки, сделанные во время путешествий, мокли под дождем, их обвевали острые карпатские ветры, обжигало солнце. И на листках бумаги остались следы стихий.

Совсем как на акварелях Никифора, который тоже работал под открытым небом.

Дух Никифора Криницкого незримо присутствует и в керамике Андрея Опрышко. Геометрически сегментированные, по колориту и форме своих фрагментов пласты «Дорога в Карпатах» и «Лес» напоминают изразцы горных мастеров. Но вместо традиционных для народного искусства изображений они покрыты знаками собственного языка Андрея Опрышко. Знаки этого языка очень близки к «зарубкам», символам тайного языка карпатских лесорубов, сквозь века сохранившихся остатков древнего славянского письма, которое в летописях упоминается как «черти и резы».  

Этот удивительный орнамент керамических пластов напоминает также наклоненные и скрещенные стволы вековых деревьев в темно-зеленой чаще пралеса. И трещины в сухой каменистой земле, из которой все равно когда-то что-то прорастет.  

Земли края, который навсегда остается в сердце как нечто теплое, родное и очень свое, личное.

Тепло от земли у Опрышко повсюду – в рельефах с придорожными крестами, фактуры которых напоминают камень. В коллажах из серии «Ромадан», в которых есть что-то сакральное, бойчуковское, и в то же время живет уют родного дома. Это же ощущение сакральности и вместе с тем родства с искусством украинского авангарда вызывает керамическая композиция «Вечеря». Кажется, что ее изначально яркие – красная, синяя, желтая, белая, оранжевая краски – намеренно приглушены, затерты художником так, что вызывают ассоциацию с древней фресковой стенописью.

Это тепло есть и в живописном натюрморте, исполненном сдержанной, светлой, спокойной отстраненности, как у Моранди. И в маленьких пейзажах, выполненных на бумаге карандашами или пастелью так быстро, что кажется, чувствуешь ветер.

Вся экспозиция держится на колоритах земли – коричневом, сером, песочном, янтарном, различных оттенках зеленого, а черный, белый и терракотовый очерчивают образы и формы.

И вдруг бросается в глаза пронзительная синяя точка миниатюрного пейзажа Андрея Опрышко, маленькое окошко в небо. То небо, что над нами, которое нам всем очень хочется видеть чистым.

Это наша мечта сейчас, она записана на страницах дневников художников.

И она обязательно осуществится – «если в сердце живет любовь к маленькому родному уголку своей большой земли».

Автор текста – арт-менеджер галереи Imagine Point, художник,

Марина Афанасьева.

Фото: галерея Imagine Point, Сергей Мазураш.